А вот и продолжение истории 
Случилось это спустя примерно две недели после того, как Марго впервые осталась у нас. В спальне Гоши вовсю кипел ремонт, и потому почти все вечера подопечный проводил дома у своей любимой. Оно и понятно: какая может быть романтика, когда по нашей квартире снует туда-сюда толпа народа, все завалено стройматериалами, а в воздухе стойко пахнет краской и клеем? Поэтому днем, когда кипела работа, Игорь находился в офисе, а после ехал к Марго, что бы увести ее на очередную прогулку по его самым любимым местам в Москве. Либо же они просто проводили время у нее, хотя Гоша не оставался у Маргариты на ночь – Вера Михайловна в очередной раз «сбежала» из больницы, а чувства мамы своей любимой воспитанник очень уважал. Я же на время переделки переселилась к Ане, так как на дух не переношу все резкие «ароматы» ремонта. Но, тем не менее, Игорь, когда возвращался с работы первым делом заезжал за мной к сестре, и мы вместе шли гулять в парк.
Близились выходные, Гоша с чувством исполненного долга покинул редакцию, забрал меня от Ани, но сразу гулять мы с ним не пошли, а направились к нам домой.
- Ну, Фиона, как тебе новый интерьер? – Спросил подопечный и открыл мне дверь в спальню.
Я критически осмотрела помещение и осталась довольна результатом. Отделка стен и потолка была выполнена в уютной пастельной гамме, на полу мягкий ковролин с длинным ворсом, вместительный шкаф расположен вдоль одной из стен так, что не бросался в глаза, большая удобная кровать как центр всей композиции – все дышало миром и уединением, ласкало глаза, располагало к полноценному отдыху и не только.
- Завтра привезут оставшуюся мебель и текстиль, и можно будет заселяться вновь. Надеюсь, что теперь покой Софьи Евстафьевны больше ничто не потревожит, - задумчиво протянул воспитанник.
Я с усмешкой посмотрела на него, но промолчала, потому что понимала, что забота о нашей соседке – это лишь вершина айсберга. На самом деле своими действиями Гоша сжигал за собой мосты в свое беспечное прошлое и открывал двери для новой жизни, с новыми приоритетами и ценностями. Недаром же он переделал именно спальню: ничто, ни одна деталь не должна напоминать о других женщинах, которые побывали здесь – отныне их для Игоря больше нет, и никогда не было, есть только одна Марго.
Наконец, Гоша, вдоволь налюбовавшись результатами ремонта, и посмотрев на комнату последний раз, закрыл дверь и мы, выйдя из квартиры, отправились на прогулку в парк. Там мы неспешно шагали по дороге, предаваясь своим мыслям. Но тут у воспитанника зазвонил телефон.
- Привет, - с улыбкой ответил он на вызов, и я поняла, что это была Маргарита, - да давно уже освободился, просто к себе заезжал, посмотреть, что там наделали, а заодно с Фионой гуляю… Нас обоих? А Вера Михайловна не против?... Тогда буду у тебя через десять минут, можешь засекать время… И я тебя тоже и в те же места…, - Игорь с еще большей улыбкой отключил телефон и повернулся ко мне, - Фиона, скажи ты не против сегодняшнюю ночь провести в доме Марго?
Ммм… Гоша, даже не знаю, что тебе на это ответить. С одной стороны, мне будет спокойно находится рядом с вами и знать, что все хорошо, а с другой… Все таки это не наш дом, где я всегда могу найти себе тихий уголок и не мешать, пока вы будете предаваться куда более интересным занятиям… Но Игорь расценил мое молчание как согласие и решительно направился в сторону дома, чтобы на машине доехать до своей любимой. Время в пути пролетело быстро и буквально через пять минут мы были во дворе дома Маргариты. Но выйдя из автомобиля, мы смогли сделать только пару шагов, как нас остановил до боли знакомый, но от этого не менее отвратный голос:
- Эй, ты, тормози!
Мы с Гошей одновременно замерли и посмотрели в сторону говорившего. И в этот момент, я почувствовала, как у меня внутри все вскипело от злости: перед нами стоял Павел Шульгин.
- Тебе чего надо, мальчик? – Снисходительно посмотрел на него воспитанник.
- Разговор есть.
- Мне с тобой говорить не о чем.
- Да не уж-то, не о чем? – Дурашливо спросил Шульгин. – А я думаю, что есть.
Игорь несколько мгновений стоял и молча смотрел на своего недавнего соперника, а после, к моему возмущению, накинул петлю поводка на какой-то столбик, существенно ограничив радиус моих действий, и подошел к Шульгину.
- Как твоя челюсть? – С наигранной заботой вдруг спросил Гоша. - Надеюсь, не сильно болела?
- Нормально, - ответил Павел, невольно потерев пострадавшее место, - а у тебя как, ниже пояса ничего не болит?
- В смысле? – Не понял его вопроса Игорь.
- В прямом? – Мерзко улыбаясь, продолжил этот тип. – Ритка, у нас девочка очень горячая и неутомимая, с довольно интересными фантазиями. Помню мы с ней как-то раз…
А дальше полилось такое, такое лихое-оберточное, да еще с красочными подробностями, что я подумала еще немного и моя золотистая шерсть станет красной! Сначала от возмущения мне хотелось плюнуть на все законы и принципы и впиться этому гаду в глотку, чтобы он больше никогда ни с одной девушкой не смел, делать то, что сейчас описывал Гоше. Потом на смену первой волне гнева пришла злость на своего воспитанника. Игорь, кричала ему я, задница Церберова, почему ты стоишь и молча слушаешь всю эту мерзость, что Шульгин выливает сейчас на твою любимую?! Почему еще одним метким ударом не заставишь его замолчать?! Ты мужчина или где, в конце концов?! Да будь я на твоем месте, давно бы по асфальту размазала так, что было бы легче закрасить, чем отскрести! Я бы не молчала, я бы его…
Но тут меня словно молнией пронзила догадка: да Шульгин же его просто провоцирует на драку! Специально говорит всякие гадости о Марго, что бы Игорь не выдержал и первый кинулся на него. И случись такое, то визит милиции в наш дом не ограничится простой беседой, Шульгин его до тюрьмы доведет. Этот недоносок из такой породы людей, кто никогда не решится разобраться с соперником открыто и честно, а будет действовать исподтишка, используя связи своего папочки и армию адвокатов. Я бросила быстрый взгляд туда, откуда он пришел. И точно, чуть в стороне стоял темно-синий «Вольво», из которого напряженно следили за всей разворачивающейся сценой. Наверняка еще и на камеру записывают, что бы в случае чего Игорь точно не отвертелся. И если в первый раз Шульгин факт нападения доказать не смог, как бы ни пытался – Марго ни за что не стала бы свидетельствовать против Гоши, в этом я уверена, – то сейчас у него на руках все козыри. Ведь как все складно получается: у него увели любимую девушку, он походил-погоревал некоторое время, понял, что не может ее забыть и, заручившись поддержкой друзей, решил поехать к ней, чтобы попытаться вернуть ее и начать все сначала. И вот у самых дверей он неожиданно встречает нового ухажера «любимой», естественно пытается поговорить с ним как мужчина с мужчиной, но вместо конструктивного разговора получает апперкот слева. А что Шульгин при этом сам говорил, разумеется, благоразумно умолчится. Но Игорь, ты же молча не проглотишь все это? Ответь ему, я ведь физически чувствую как гнев, и ярость бурлят в тебе, и ты с трудом сдерживаешь их! Или нет, не так… Гоша, отвяжи меня сейчас же и не думай обо мне! Я вызову огонь на себя и такое ему устрою, что Шульгин из ловеласа превратиться в солиста Венского хора мальчиков!!!
Вдруг этот гаденыш прервал свой пламенный монолог, увидев как на лице моего воспитанника появилась сладкая-сладкая улыбка – с такой должно быть кобра смотрит на свою жертву (хоть я никогда и не видела, как улыбаются кобры).
- Ты чего лыбишься? – С вызовом спросил он, явно ожидая совсем другой реакции.
- Хочу сказать тебе «Спасибо», - ласково произнес Гоша – в его голосе было столько яда, что ни одной кобре и не снилось.
- За что?
- За подробный рассказ того, что я не должен делать ни в коем случае. Если бы не ты, то мне пришлось бы долго, путем проб и ошибок, выяснять, что Марго ненавидит в постели, а ты так удачно избавил меня от этого.
Шульгин шумно втянул в себя воздух и с ненавистью посмотрел на Игоря, взбешенный тем, что своими словами добился совершенно иного результата.
- И напоследок, мальчик, хочешь добрый совет дам? – Негромко и очень проникновенно спросил подопечный. – Если хочешь доказать женщине свою мужскую состоятельность, то никогда, ни при каких обстоятельствах не смей ее бить. Так ведут себя только подонки, откинувшиеся с зоны «петухи» или импотенты. И если с первыми двумя пунктами у тебя пока еще все нормально, то на счет последнего… Сейчас специалистов много, и они помогут решить любую проблему.
С этими словами, Игорь развернулся к оторопевшему Шульгину спиной и зашагал от него прочь, а я от гордости за воспитанника чуть ли не приплясывала на месте. Ну что съел, «золотой» мальчик?! Думал самый умный в этой жизни и все вертится вокруг тебя?! Как бы ни так, мы с Гошей и не таких кадров сворачивали в праздничный крендель, ты нам даже на один куцый зуб не тянешь!
Вот только Шульгин не мог так просто проглотить унижение своей исключительной личности перед приятелями, которые должны были стать свидетелями его триумфа. Пару секунд он смотрел на удаляющегося Игоря, а потом выдержка его подвела, и он с яростным рыком бросился на моего подопечного, намереваясь подло ударить в спину. Но Гоша и в этот раз доказал, что не напрасно посещал секцию бокса. Мгновенно обернувшись и поняв в чем дело, он неуловимым, почти рефлекторным движением ушел в сторону, так что кулак Шульгина встретился с пустотой. Тот, сделав по инерции еще пару шагов, очень не удачно для себя поскользнулся в небольшой луже около подъезда, и нелепо взмахнув руками, словно пытался ухватиться за воздух, со всего размаха ударился лицом о каменный бордюр пешеходной дороги. В этот момент в другом конце двора вдруг сработала автомобильная сигнализация, а потому хруст ломающихся зубов был слышен только мне. Но даже ее резкий звук не заглушил дикого вопля, раздавшегося следом, который, наверное, был слышен даже на другом конце Москвы. Замерев на месте, Игорь удивленно смотрел на судорожно державшего свое лицо воющего Шульгина, к которому из машины уже спешили приятели. Двое из них были такими же, как и он – холеными высокомерными мажорами, правда, сейчас весьма поумерившими свою спесь. Третьим был невысокий дядечка, с хорошо заметным животиком и ровной аккуратной лысиной. И пока «мажоры» поднимали с земли пострадавшего Павла, лысый, сотрясая воздух какими-то бумагами, верещал перед моим подопечным.
- Вы мне за это ответите!!! – Вопил он бараньим фальцетом. – Я Вас упеку далеко и надолго! Всю Вашу лавочку прикрою!!
- Но позвольте хотя бы узнать, - Гоша в недоумении посмотрел на лысого и поднял ладони вверх, - за что такая нелюбовь?
- Вы изувечили моего клиента!
- А я разве виноват, что Ваш клиент плохо на ногах стоит и не может держать равновесие на мокрой дороге?
- Он хотел с Вами поговорить, а Вы специально толкнули! У меня свидетели есть!
- Да что Вы говорите! А вот мне показалось, что это Шульгин хотел на меня напасть, причем со спины. Я думаю на записи, что вы вели, это будет очень хорошо видно.
Адвокат на секунду запнулся, а потом, бросив Игорю «мы еще не закончили, в суде решим, кто из нас прав, кто виноват», быстро ретировался к автомобилю, куда «мажоры» уложили своего «павшего товарища». Проводив взглядом уехавший «Вольво», воспитанник, наконец, отвязал меня от столба, и мы зашли в подъезд. Но там он, поднявшись по лестнице на один этаж, вдруг прислонился лбом к холодной стене, прикрыв глаза и тяжело дыша, будто в этот момент ему на плечи лег тяжелый невидимый груз. Его всего трясло от едва сдерживаемой, неутоленной ярости, а кулаки судорожно сжались, будто он душил своего незримого врага. Все-таки слова Шульгина, несмотря на всю выдержку Игоря, глубоко задели его, и омерзительная картина пеленой стояла перед глазами. Он словно наяву ощутил всю глубину страданий Марго, всю ее боль, слезы и унижения. Девушка была словно поруганная святыня, чью чистоту можно вернуть, лишь омыв ее кровью осквернителя...
Я не стала сразу к нему приближаться, а подождала, пока он успокоится, и осторожно дотронулась носом до руки. Его пальцы чуть вздрогнули от моего прикосновения, но тут же ладонь уверенно легла мне на голову. Я скосила глаза в сторону Гоши: проведя по лицу второй рукой, словно сбрасывая с себя невидимую паутину, он посмотрел на меня, присел рядом и улыбнулся. Лизнув его в щеку и приказывая не сомневаться и верить, я потянула Игоря за собой к Маргарите. Поднявшись на нужный этаж, и еще раз глубоко вздохнув перед дверью, воспитанник нажал на кнопку звонка.
- Гоша, ну наконец-то, что же ты так долго? – На пороге возникла встревоженная Марго. – С тобой все в порядке.
- Да, - стараясь, что бы голос звучал спокойно, ответил Игорь, - а что случилось?
- Я за тебя беспокоилась, мне показалось, что на улице кто-то кричал.
- И ты подумала, что со мной что-то произошло?
- Гоша, на улице сейчас всяких уродов хватает, которые и за десять рублей убить, готовы, а я не вынесу, если с тобой что-то случится.
Воспитанник замер на месте, со своим пальто в руках, и внимательно посмотрел на девушку. От Маргариты исходил вкусный запах выпечки и корицы, свободная футболка была чуть припорошена мукой, волосы небрежно собраны в хвост, - все в ней дышало теплом и домашним уютом. Но напряженная поза и все растущая тревога в глазах убивали эту идиллию с каждой секундой.
- Родная, - наконец-то отмер Гоша и тепло улыбнулся девушке, - все хорошо, никакие хулиганы на меня не напали. Это просто какие-то подростки смотрели ролик по телефону, вот он и орал благим матом на всю округу.
-А-а-а… понятно, - успокоилась Марго, - тогда давай я повешу твое пальто, а ты вымой руки и иди на кухню, там как раз твои любимые плюшки поспели…
Говоря все это, Маргарита взяла из рук воспитанника пальто, невольно коснувшись его пальцев и тут… И тут я поняла, что то зыбкое затишье, наступившее в душе Игоря, с треском лопнуло, как тонкий лед, и вновь поднявшаяся волна эмоции с утроенной силой рванула вперед, сметая все на своем пути. Бросив пальто на пол, он резко притянул к себе девушку и впился ей в губы жадным поцелуем. Минуты через три, с трудом оторвавшись от него, Марго все же сумела восстановить дыхание.
- Гоша, - она посмотрела на него изумленно, с маленькой толикой страха, - что с тобой? Что случилось?
- Люблю тебя, - хрипло прошептал он ей, крепко прижимая к себе и нервно гладя по спине, - люблю… Никому тебя не отдам, никогда… Ты моя… Люблю… больше жизни… Никогда не обижу… никогда… Ты мне веришь? – Он посмотрел ей в глаза. – Веришь?
- Верю, - тихо ответила Марго, и, дотронувшись до его лица, произнесла, - Гоша, ты что плачешь?
Действительно, глаза на напряженном лице предательски блестели.
- Люблю… - повторил Игорь, вновь приникая к губам Маргариты и еще крепче прижимая к себе.
А я чувствовала, что волна дикого, первобытного желания, родившегося из такой же иступленной ярости, начала захлестывать и Марго: руки девушки, не дожидаясь приказа от хозяйки, уже жили своей жизнью, стаскивая с воспитанника его рубашку. Не в силах больше ждать, Игорь подхватил любимую на руки и усадил ее прямо на стоящее в коридоре трюмо, смахнув с него все содержимое – я едва успела увернуться от летящего в мою сторону лака для волос. Гоша, ну что ты вытворяешь, хоть бы до комнаты потерпел! А то такими темпами, скоро разоришься на ремонте соседям! И потом… о-о-о… поздно. Пойду-ка я, пожалуй, отсюда, найду тихий уголок, пока в меня что-нибудь более тяжелое не полетело…
Поэтому сегодня я просто выложу очередное продолжение, а все ответы на заданные вопросы дам в выходные, когда изгоню врага из своего организма
есть универсальное лекарство от всех болезней, любезно присланное мне одной девушкой! 
А может я и ошибаюсь. 
ЧТО могло повлиять на решение Игоря, если вроде и так всё было понятно?! Он сомневался жениться, что ль? 
Отношения не попортились, а наоборот, завязалась крепкая соседская дружба... 
Лови ромушки))) 
как конфликт с вреднючей соседкой разрулил ,да ещё и в друзьях с ней остался
Остаётся уехать куда-нибудь далеко-далеко
а Фиона, как всегда, поступила мудро и правильно. 
Догадался, что всё это - банальная провокация и на словесный... прорыв этого кренделя не поддался 
Всё так нежно, чувственно, эмоционально, страстно... 
Он главный редактор успешного журнала, и не такие удары судьбы выдерживал, что ему какой-то зарвавшийся "мажор"!